CRIMINAL DEFENSE
Эффективная защита в области уголовного права
Новости
24.12.2020

Комментарий партнера АБ Criminal Defense Firm Анны Голуб для Адвокатской газеты в продолжении обсуждения по вопросу: "Необходимо ли вмешательство суда в вопросы эффективности защиты?".

В комментарии к статье Максима Никонова «От пассивности до экстравагантности» (см.: «АГ». 2020. № 23 (328)№ 24 (329)) продолжается обсуждение вопросов, связанных с вмешательством суда в оценку степени эффективности защиты. Автор на примере уголовных дел, в том числе с собственным участием, убеждается в том, что адвокатская корпорация не нуждается в данных вопросах в каком-либо внешнем регулировании и дополнительном контроле. Все возникающие трудности и разногласия она вполне способна решать самостоятельно.

С интересом слежу за дискуссией на тему эффективности защиты и контроля над ней, начатой на полях «АГ» моим уважаемым коллегой Нвером Гаспаряном и продолженной не менее уважаемыми Вадимом Клювгантом, Алексеем Ивановым и Максимом Никоновым. Если кратко, суть дискуссии заключается в вопросе о возможности определения критериев эффективности или неэффективности защиты, ее влиянии на судебные решения, а также определении приоритетности субъектов, способных ее оценивать.

Значимая подборка решений ЕСПЧ, приведенная в публикации Нвера Гаспаряна, действительно заслуживает внимания, как минимум, для понимания подхода к обсуждаемому вопросу европейских правоприменителей. Но способны ли подобные обстоятельность и последовательность подменить давно сложившуюся национальную парадигму, в которой защитник в глазах суда является скорее «палкой в колесе», нежели полноправной стороной процесса? Не приведет ли возможное наделение суда полномочиями по определению степени эффективности деятельности защитника к еще более тяжелым последствиям в виде изгнания последнего из процесса, его замены на более «сговорчивого» или оказания подобными манипуляциями прямого негативного воздействия на самого подсудимого? Ведь именно он в конечном счете и будет претерпевать все его тяготы и невзгоды.

Разделяя позицию Вадима Клювганта, согласно которой неисполнение или ненадлежащее исполнение адвокатом минимальных профессиональных требований (ознакомление с материалами дела, конфиденциальная беседа с доверителем для выяснения всех существенных вопросов и согласования позиции, обжалование решений, нарушающих права доверителя, и т.п.) является исключительной компетенцией органов адвокатского самоуправления, позволю себе привести несколько примеров.

Весной текущего года Совет Адвокатской палаты г. Санкт-Петербурга, рассмотрев материалы дисциплинарного производства, признал адвоката, не подавшего апелляционную жалобу на приговор при несогласии с ним доверителя, невиновным, поскольку было достоверно установлено, что при вынесении приговора суд первой инстанции принял во внимание доводы и занял сторону защиты, назначив наказание ниже низшего предела (в виде 5 лет лишения свободы), предусмотренного соответствующей статьей УК РФ. В данном случае обжалование приговора по делу, по которому прокурор просил назначить наказание в виде 13 лет лишения свободы, могло лишь усугубить положение подсудимого. Несмотря на то что подобное бездействие защитника прямо запрещено Кодексом профессиональной этики адвоката, позволю себе предположить, что Совет Адвокатской палаты в рассматриваемой ситуации исходил именно из презумпции добросовестности адвоката. Таким образом, баланс между профессиональными требованиями и справедливостью был соблюден.

Другой яркой иллюстрацией возможности невмешательства суда в вопросы оценки эффективности защиты является уголовное дело, в котором я в настоящее время принимаю участие в качестве защитника. Ситуация заключается в следующем. Суд первой инстанции уведомляет адвокатов по соглашению за день до заседания, на котором планируется рассмотрение ходатайства о продлении срока содержания подсудимого под стражей. С учетом нахождения адвокатов в другом субъекте РФ их фактическая явка не представляется возможной, о чем и сообщается суду с предложением о переносе судебного заседания. В удовлетворении заявленного ходатайства суд отказывает, приглашая для осуществления защиты подсудимого адвоката по назначению. Заявления подсудимого о наличии у него адвокатов по соглашению, об отказе от услуг назначенного защитника остаются без внимания суда. На следующем судебном заседании, где защитник по назначению уже участвует наряду с защитниками по соглашению, он задает свидетелям обвинения крайне неуместные и опасные для ранее выработанной позиции защиты вопросы, которые не были согласованы ни с другими адвокатами, ни с самим подсудимым.

Что же могло стать причиной подобных действий защитника? Как минимум то, что он не предпринял никаких мер для информирования своих коллег о своем вступлении в дело, не нашел возможности посетить подсудимого в СИЗО, чтобы согласовать с ним предлагаемую позицию защиты или осведомиться об уже существующей. Указанные обстоятельства стали известны суду. Председательствующий потребовал от защитника более профессионально подойти к исполнению своих обязанностей и посетить доверителя в СИЗО. Как потом стало известно со слов доверителя, посещение свелось к формальному диалогу, в ходе которого защитник заявил, что назначен судом и вправе действовать так, как он считает необходимым, без оглядки на мнения доверителя и других защитников. В результате доверитель был вынужден дать защитнику письменное поручение не задавать без его согласия вопросы свидетелям обвинения в процессе допросов последних. Защитник понял данное поручение превратно, в результате чего не подал апелляционную жалобу на решение о продлении срока содержания подсудимого под стражей. Эти обстоятельства послужили поводом для обращения подсудимого в Совет территориальной адвокатской палаты с жалобой на непрофессиональные действия адвоката, который оснований для возбуждения дисциплинарного производства не усмотрел. Однако после этого обращения отношение защитника по назначению к исполнению своих профессиональных обязанностей кардинально изменилось в лучшую сторону. Он начал проявлять своевременную, а главное – уместную активность.

Возможно, кому-то из коллег приведенные примеры покажутся частными и не убедительными. Но, с моей точки зрения, они – яркое свидетельство того, что наша корпорация не нуждается в каком-либо внешнем регулировании и дополнительном контроле. Все возникающие трудности и разногласия мы вполне способны нивелировать самостоятельно.