О типичных «просчетах» следователей.
В данном отклике на статью Вячеслава Денисова «Ошибки как механизм правосудия» автор дополняет перечень ошибок следователей, приведенный в комментируемом материале. По его мнению, они не менее значимы для стороны защиты.
В указанной статье адвокат Вячеслав Денисов привел перечень наиболее распространенных ошибок следователей. С удовольствием принимаю от своего новосибирского коллеги эстафету размышлений о типичных ошибках, допускаемых следователями в своей профессиональной деятельности. Считаю, что совместными усилиями членов адвокатского сообщества данный перечень будет расширяться и, возможно, приведет к изданию практических рекомендаций, полезных не только молодым адвокатам, но и всем нам. Помимо приведенных Вячеславом Денисовым ошибок наших процессуальных оппонентов – следователей, позволю себе упомянуть и о других следственных «просчетах», не менее значимых для стороны защиты.
- Нарушение порядка предъявления обвинения
Согласно ч. 5 ст. 172 УПК РФ после объявления лицу постановления о его привлечении в качестве обвиняемого следователь разъясняет ему существо предъявленного обвинения. Такова идеальная картина. В большинстве же случаев следователь вовсе не делает этого то ли по причине забывчивости, то ли из-за искреннего непонимания его природы и сути. Так, после напоминания стороной защиты о необходимости разъяснения существа обвинения следователь делает удивленное лицо и предлагает огласить содержание постановления вслух. Наиболее «креативные» следователи, ссылаясь на наличие у защитника высшего юридического образования и продолжительного опыта работы, предлагают именно ему разъяснить своему доверителю существо обвинения. А между тем подобное нарушение порядка предъявления обвинения впоследствии может повлечь признание протокола допроса обвиняемого недопустимым доказательством.
В подобных случаях, проконсультировавшись с защитником, обвиняемый в соответствующем постановлении и протоколе допроса делает письменные заявления о том, что существо предъявленного обвинения ему следователем не разъяснено и непонятно, ввиду чего грубо нарушается его право на защиту, а также принцип состязательности сторон. Далее сообщается, что при таких обстоятельствах обвиняемый в настоящее время лишен возможности давать показания, которые дать готов и желает. Затем в протокол допроса вносится письменное ходатайство о разъяснении следователем существа обвинения с обязательным указанием, дабы не быть «уличенным» в злоупотреблении правом, тех фрагментов фабулы обвинения, которые доверителю непонятны. При указанных обстоятельствах повторный допрос доверителя по предъявленному обвинению возможен только после его письменного заявления о нем.
2. Нарушения при предъявлении лица для опознания
Согласно положениям ст. 193 УПК РФ опознающие предварительно допрашиваются об обстоятельствах, при которых они видели предъявленное для опознания лицо, а также о приметах и особенностях, по которым они могут его опознать. Лицо предъявляется для опознания вместе с другими лицами, по возможности внешне сходными с ним. Казалось бы, очень простые и понятные требования, выполнение которых не всегда требует сверхусилий.
Вместе с тем сторона защиты часто сталкивается с ситуацией, когда опознающий «узнает» опознаваемого по «общим чертам лица – рту, ушам и носу». При этом конкретные приметы и особенности, по которым происходит идентификация, следователем не выясняются, что подтверждается в дальнейшем при ознакомлении с показаниями опознающих, данными ими до опознания. Еще одним «перлом» со стороны следствия является привлечение к опознанию статистов, которые не просто разительно отличаются от опознаваемого по росту, возрасту, форме прически и телосложению, но и одеты в солидные деловые костюмы, носят часы и ювелирные изделия. При этом опознаваемый зачастую доставляется на следственное действие из ИВС или СИЗО, лишен брючного ремня и шнурков для обуви. Указанные обстоятельства должны незамедлительно фиксироваться стороной защиты в протоколе следственного действия с ходатайством о его прекращении как производимого с нарушением требований закона. Далее их следует отразить в жалобах и ходатайствах о признании протокола опознания недопустимым доказательством.
3. Подмена предъявления лица для опознания очной ставкой
В своей профессиональной деятельности я неоднократно сталкивался с ситуацией, когда без предварительного предъявления лица для опознания следователь проводил очные ставки между ранее незнакомыми свидетелем/потерпевшим с одной стороны и фигурантом уголовного дела (независимо от процессуального статуса) – с другой. В процессе очной ставки следователь проводил манипуляции, присущие опознанию. В частности, он задавал одной из сторон конкретные, для очной ставки явно неуместные, вопросы о том, опознает ли одно лицо другое. Безусловно, результаты подобных следственных действий как допустимые доказательства я не расцениваю.
4. Предъявление лица для опознания при уже имеющихся в материалах уголовного дела результатах ОРМ «Отождествление личности»
При наличии в материалах уголовного дела протокола отождествления личности, составленного оперативными сотрудниками органа дознания, согласно которому на предъявленных фотоснимках свидетель Иванов ранее опознал напавшего на него Петрова, следователь находит в себе силы предъявить Петрова для опознания Иванову. Результат, как я полагаю, вам уже известен. Таким способом следствие получает еще один балл в копилку стороны обвинения под названием «обвинительное заключение». При этом допустимость проведения фактически повторного опознания объясняется следствием достаточно незамысловато. Мол, ОРМ «Отождествление личности» происходило в рамках Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» и Федерального закона «О полиции», а предъявление лица для опознания регламентировано УПК РФ, поэтому тождественности в указанных мероприятиях нет и быть не может. Такому объяснению вторят и надзорные органы, и суды. Выход из этого казуса только один – целенаправленное и планомерное обжалование незаконных действий следователя всеми доступными и
законными методами.
5. Манипуляции с процессуальными сроками
Волокита и неорганизованность в расследовании, о которых так не любят слышать следователи от защитников, порой приводят к тому, что предварительное следствие по уголовному делу искусственно приостанавливается, дабы не навлечь на себя праведный гнев вышестоящего руководства и возможные дисциплинарные взыскания. Зачастую следователь, осознавая, что окончить предварительное следствие в ранее установленный срок не представляется возможным, не выходит по обозначенным выше причинам с ходатайством перед руководителем следственного органа о его продлении. Вместо этого он составляет, не покидая кабинета, несколько рапортов о том, что находящийся под подпиской о невыезде обвиняемый Сидоров в настоящее время по месту жительства не проживает, о смене места жительства не уведомлял, в связи с чем его местонахождение в настоящее время неизвестно. Далее указанные рапорты можно подкрепить отдельным поручением в адрес органа дознания, сотрудники которого, также не покидая рабочие кабинеты, ответят, что неоднократно осуществляли выезды по месту жительства Сидорова, а его и след простыл. После чего следователем выносится постановление о приостановлении расследования. Спустя некоторое время расследование возобновляется (о чудо, Сидоров нашелся по старому месту жительства), устанавливается срок дополнительного расследования – один месяц. Еще один месяц для волокиты у следователя в кармане, а дальше Сидоров снова может исчезнуть или заболеть.
Естественно, при указанных обстоятельствах Сидоров места жительства никогда не менял и о его «посещениях» оперативными сотрудниками ничего не знал. В качестве еще одного яркого примера неуместного следственного «креатива» можно привести ситуацию, когда по окончании выполнения требований ст. 217 УПК РФ следователь представляет своему руководителю для согласования проект обвинительного заключения. Последний приходит к выводу, что расследование проведено неполно, имеется необходимость в производстве ряда следственных действий. При этом своим постановлением руководитель возобновляет расследование и устанавливает его дополнительный срок – один месяц. Назначение экспертизы по уголовному делу, производство по которому приостановлено, также является примером манипулирования процессуальными сроками. В данном случае однозначно незаконное следственное действие производится с якобы благим намерением минимизировать срок следствия. Подобные ситуации возникают по уголовным делам, по которым фигуранты отсутствуют. В таких случаях сторона защиты имеет реальную возможность обжалования необоснованных решений следователя/руководителя следственного органа с последующим признанием результатов всех проведенных после их вынесения следственных действий недопустимыми доказательствами.
6. Предъявление в качестве обвиняемого лица, уголовное дело в отношении которого не возбуждалось
Наверняка каждый из коллег сталкивался с ситуацией, когда в отношении неустановленного лица (лиц) возбуждается уголовное дело по одной статье УК РФ, а впоследствии конкретное лицо привлекается в качестве обвиняемого в совершении другого преступления. При этом материалы в отношении данного лица из основного уголовного дела в отдельное производство не выделяются, процессуальное решение в виде возбуждения уголовного дела не принимается, уголовные дела в одном производстве не соединяются. Данная конструкция лишает конкретное лицо права на своевременное обжалование процессуальных решений, постановления о возбуждении уголовного дела – в первую очередь.
Приведенный в настоящем комментарии перечень следственных ошибок не является исчерпывающим и, как я указывал ранее, может быть продолжен коллегами-адвокатами. Предупрежден – значит вооружен.
