CRIMINAL DEFENSE
Эффективная защита в области уголовного права
Новости
18.03.2022

Комментарий партнера Criminal Defense Firm Анны Голуб для Адвокатской газеты.

При этом суд пояснил: при оценке того, должен ли был покупатель знать о наличии оснований, препятствующих передаче ему покупаемого имущества, необходимо учитывать не только действия покупателя, но и поведение продавца

По мнению одной из экспертов, возникает диспропорция, ставящая в преимущественное положение перед кредиторами лицо, в чью пользу поступит имущество должника при решении вопроса о его судьбе в уголовном судопроизводстве. Другая считает, что поднятая проблема очень актуальна, если ее рассматривать в призме уголовно-правовых рисков. Третья подчеркнула, что данное дело наглядно иллюстрирует пробелы действующего закона о банкротстве в части процедуры снятия арестов. Четвертый отметил, что имеет значение не только факт наложения ареста, но и дата регистрации сведений о нем в ЕГРН.

3 марта Верховный Суд вынес Определение № 305-ЭС21-18687 по делу № А40-51969/2020, в котором указал, что при наличии ареста на недвижимое имущество продавец не может исполнить свое обязательство по передаче права собственности на предмет ДКП.

Покупатель отказался от ДКП из-за ареста, наложенного на имущество

АС г. Москвы решением от 12 мая 2017 г. по делу № А40-113146/2015 признал гражданина-должника Татьяну Ростовцеву банкротом; ввел в отношении нее процедуру реализации имущества и утвердил финансовым управляющим Дмитрия Гниденко. 12 июня 2019 г. финансовый управляющий разместил объявление о проведении открытых торгов по продаже имущества должника – жилого дома и земельного участка. Сообщение содержало информацию о том, что продаваемое имущество принадлежит должнику на праве собственности и является предметом залога ПАО «Сбербанк».

Ефрем Осипов подал заявку на участие в аукционе с предложением цены в 10,7 млн руб. и перечислил задаток в размере 4,2 млн руб. Поскольку он был единственным участником аукциона, 15 июля с ним был заключен ДКП на указанное имущество. Согласно п. 1.2 договора продавец гарантировал, что до момента передачи покупателю имущество является собственностью продавца, в споре и под арестом (запрещением) не состоит либо покупатель уведомлен об их наличии и они не являются препятствием для приобретения имущества должника. В п. 2.2 договора было предусмотрено, что покупатель производит в безналичном порядке оплату имущества в течение 30 дней с момента подписания договора в размере 6,5 млн руб., сумма задатка на участие в торгах засчитывается в счет оплаты имущества. При этом было оговорено, что при отказе покупателя от внесения оставшейся суммы в счет оплаты имущества задаток ему не возвращается.

Имущество не было передано по акту приема-передачи покупателю. Однако 2 августа 2019 г. Ефрем Осипов направил в адрес продавца уведомление об отказе от ДКП и возврате задатка. Он ссылался на то, что после подписания ДКП в целях регистрации перехода права собственности он заказал выписку из ЕГРН, согласно которой определением Ленинского районного суда г. Махачкалы от 16 февраля 2012 г., вынесенным в рамках уголовного дела, на спорное имущество наложен арест. Ефрем Осипов указал, что на дату подписания ДКП арест сохранялся независимо от признания Татьяны Ростовцевой банкротом, а наличие ареста, наложенного в рамках уголовного дела, исключает возможность передачи имущества по акту покупателю и государственную регистрацию перехода права собственности на него. Он отметил, что финансовый управляющий не уведомил его о наличии ареста, ввел его в заблуждение относительно обстоятельств, ограничивающих распоряжение объектами недвижимости.

После получения данного уведомления Дмитрий Гниденко разместил в Едином федеральном реестре сведений о банкротстве сообщение об одностороннем отказе покупателя от исполнения заключенного ДКП имущества должника, задаток покупателю не возвратил.

Суды посчитали отказ недобросовестным, но ВС указал на их ошибку

Ефрем Осипов, полагая, что продавец незаконно отказался возвратить задаток, обратился в арбитражный суд с иском к Татьяне Ростовцевой в лице финансового управляющего о взыскании 4,2 млн руб. неосновательного обогащения.

Суд первой инстанции отказал в иске, апелляция и кассация оставили данное решение без изменений. Суды, сославшись на ст. 329, 380, 381, 448, 454, 1102 ГК РФ, пришли к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения иска, исходя из того, что отказ от исполнения ДКП был вызван обстоятельствами, о которых истец при должной осмотрительности мог узнать до подачи заявки на участие в торгах. Суды указали, что ответчик до подписания Ефремом Осиповым ДКП направлял ему выписку из ЕГРН, содержащую сведения о наличии арестов в отношении спорного недвижимого имущества. В связи с этим, по мнению судов, действия истца, выразившиеся в отказе от исполнения ДКП, являются недобросовестными, а на стороне продавца отсутствует неосновательное обогащение в виде внесенного истцом задатка для участия в торгах.

В кассационной жалобе в Верховный Суд РФ Ефрем Осипов, ссылаясь на нарушение судами трех инстанций норм материального и процессуального права, просил пересмотреть в кассационном порядке их судебные акты. Изучив материалы дела, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС напомнила, что арест, наложенный на имущество, либо отдельные ограничения, которым подвергнуто арестованное имущество, отменяются на основании постановления, определения лица или органа, в производстве которого находится уголовное дело, когда в применении данной меры процессуального принуждения отпадает необходимость, а также в случае истечения установленного судом срока ареста, наложенного на имущество. Коллегия отметила, что в соответствии с правовой позицией КС РФ, изложенной в определениях от 15 мая 2012 г. № 813-О и от 25 октября 2016 г. № 2356-О, отмена указанных мер возможна только лицом или органом, в производстве которого находится уголовное дело и в чьи полномочия входят установление и оценка фактических обстоятельств, исходя из которых снимаются ранее наложенные аресты на имущество должника.

Покупатель отказался от ДКП из-за ареста, наложенного на имущество

АС г. Москвы решением от 12 мая 2017 г. по делу № А40-113146/2015 признал гражданина-должника Татьяну Ростовцеву банкротом; ввел в отношении нее процедуру реализации имущества и утвердил финансовым управляющим Дмитрия Гниденко. 12 июня 2019 г. финансовый управляющий разместил объявление о проведении открытых торгов по продаже имущества должника – жилого дома и земельного участка. Сообщение содержало информацию о том, что продаваемое имущество принадлежит должнику на праве собственности и является предметом залога ПАО «Сбербанк».

Ефрем Осипов подал заявку на участие в аукционе с предложением цены в 10,7 млн руб. и перечислил задаток в размере 4,2 млн руб. Поскольку он был единственным участником аукциона, 15 июля с ним был заключен ДКП на указанное имущество. Согласно п. 1.2 договора продавец гарантировал, что до момента передачи покупателю имущество является собственностью продавца, в споре и под арестом (запрещением) не состоит либо покупатель уведомлен об их наличии и они не являются препятствием для приобретения имущества должника. В п. 2.2 договора было предусмотрено, что покупатель производит в безналичном порядке оплату имущества в течение 30 дней с момента подписания договора в размере 6,5 млн руб., сумма задатка на участие в торгах засчитывается в счет оплаты имущества. При этом было оговорено, что при отказе покупателя от внесения оставшейся суммы в счет оплаты имущества задаток ему не возвращается.

Имущество не было передано по акту приема-передачи покупателю. Однако 2 августа 2019 г. Ефрем Осипов направил в адрес продавца уведомление об отказе от ДКП и возврате задатка. Он ссылался на то, что после подписания ДКП в целях регистрации перехода права собственности он заказал выписку из ЕГРН, согласно которой определением Ленинского районного суда г. Махачкалы от 16 февраля 2012 г., вынесенным в рамках уголовного дела, на спорное имущество наложен арест. Ефрем Осипов указал, что на дату подписания ДКП арест сохранялся независимо от признания Татьяны Ростовцевой банкротом, а наличие ареста, наложенного в рамках уголовного дела, исключает возможность передачи имущества по акту покупателю и государственную регистрацию перехода права собственности на него. Он отметил, что финансовый управляющий не уведомил его о наличии ареста, ввел его в заблуждение относительно обстоятельств, ограничивающих распоряжение объектами недвижимости.

После получения данного уведомления Дмитрий Гниденко разместил в Едином федеральном реестре сведений о банкротстве сообщение об одностороннем отказе покупателя от исполнения заключенного ДКП имущества должника, задаток покупателю не возвратил.

Суды посчитали отказ недобросовестным, но ВС указал на их ошибку

Ефрем Осипов, полагая, что продавец незаконно отказался возвратить задаток, обратился в арбитражный суд с иском к Татьяне Ростовцевой в лице финансового управляющего о взыскании 4,2 млн руб. неосновательного обогащения.

Суд первой инстанции отказал в иске, апелляция и кассация оставили данное решение без изменений. Суды, сославшись на ст. 329, 380, 381, 448, 454, 1102 ГК РФ, пришли к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения иска, исходя из того, что отказ от исполнения ДКП был вызван обстоятельствами, о которых истец при должной осмотрительности мог узнать до подачи заявки на участие в торгах. Суды указали, что ответчик до подписания Ефремом Осиповым ДКП направлял ему выписку из ЕГРН, содержащую сведения о наличии арестов в отношении спорного недвижимого имущества. В связи с этим, по мнению судов, действия истца, выразившиеся в отказе от исполнения ДКП, являются недобросовестными, а на стороне продавца отсутствует неосновательное обогащение в виде внесенного истцом задатка для участия в торгах.

В кассационной жалобе в Верховный Суд РФ Ефрем Осипов, ссылаясь на нарушение судами трех инстанций норм материального и процессуального права, просил пересмотреть в кассационном порядке их судебные акты. Изучив материалы дела, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС напомнила, что арест, наложенный на имущество, либо отдельные ограничения, которым подвергнуто арестованное имущество, отменяются на основании постановления, определения лица или органа, в производстве которого находится уголовное дело, когда в применении данной меры процессуального принуждения отпадает необходимость, а также в случае истечения установленного судом срока ареста, наложенного на имущество. Коллегия отметила, что в соответствии с правовой позицией КС РФ, изложенной в определениях от 15 мая 2012 г. № 813-О и от 25 октября 2016 г. № 2356-О, отмена указанных мер возможна только лицом или органом, в производстве которого находится уголовное дело и в чьи полномочия входят установление и оценка фактических обстоятельств, исходя из которых снимаются ранее наложенные аресты на имущество должника.

Партнер, адвокат Criminal Defense Firm Анна Голуб указала, что проблема очень актуальна, если ее рассматривать в призме уголовно-правовых рисков. Она отметила, что в январе 2022 г. Минюст России вынес на общественное обсуждение поправки в ст. 115 УПК РФ в целях защиты прав залогодержателей при наложении ареста на имущество в рамках уголовного дела.

Анна Голуб разъяснила, что если имущество находилось в залоге до наложения ареста судом по ходатайству следователя, то при реализации имущества должника право залогодержателя на получение указанного имущества в качестве исполнения обязательств является обоснованным. «К сожалению, наша практика демонстрирует огромное количество случаев необоснованного наложения ареста на имущество по ходатайству следователя (имущество не принадлежит обвиняемому, несоразмерно причиненному ущербу, не может быть арестовано в соответствии с требованиями УПК РФ). Но при этом следователь нарушает права залогодержателя, которые гарантированы ему договором и гражданско-процессуальным законодательством», – прокомментировала эксперт. Она добавила, что если же имущество арестовано до введения процедуры банкротства, то такое имущество не может быть реализовано, поскольку находится на ответственном хранении, а лицо, которому оно вверено в соответствии со ст. 115 УПК РФ, несет ответственность за его сохранность.

По мнению адвоката, из определения ВС следует, что, действительно, не все обстоятельства были учтены нижестоящими судами и разбираться в этом вопросе нужно с самого начала. Например, выяснить судьбу уголовного дела, поскольку арест на имущество в рамках УПК РФ накладывается по ходатайству следователя на период предварительного расследования, если это имущество обвиняемого, полагает Анна Голуб.

Руководитель практики реструктуризации и банкротства SAVINA LEGAL Элина Криксина подчеркнула, что это дело наглядно иллюстрирует пробелы действующего закона о банкротстве в части процедуры снятия арестов. «Несмотря на наличие в ст. 126 императивного требования о снятии арестов с даты введения конкурсного производства, на практике так происходит далеко не всегда. Поскольку снять арест может только орган, его наложивший, зачастую процедура снятия арестов после введения процедуры занимает многие месяцы, нередко для этого возбуждаются отдельные судебные дела. Чтобы избежать бесполезной волокиты и подобных споров, аресты должны сниматься автоматически после введения процедуры», – полагает эксперт.

Элина Криксина поделилась, что в ее практике были случаи, когда покупатель приобретал имущество, находящееся под арестом, и потом совместно с юристами занимался его освобождением из-под него. «Но здесь принципиально важными являются осведомленность и готовность покупателя приобрести имущество с такими обременениями. Это значит, что вся информация о существующих арестах должна раскрываться конкурсным управляющим еще на этапе торгов, а также найти соответствующее отражение в договоре», – заключила эксперт.

Адвокат, руководитель уголовной практики BMS Law Firm Александр Иноядов солидарен с позицией Верховного Суда, учитывая, что информация об аресте имущества не была отражена в документации, размещенной на сайте оператора электронной площадки. Однако он считает, что предрешать выводы судов при новом рассмотрении дела преждевременно, поскольку у самого истца имелась возможность получить выписку из ЕГРН и проверить информацию о наложенном на имущество аресте. В этой связи Александр Иноядов отметил, что имеет значение не только факт наложения ареста, но и дата регистрации сведений о нем в ЕГРН.

Анжела Арстанова